– Ты знаешь, что мы только что завоевали титул? – в сотый раз за час говорит Кассель. С его лица весь вечер не сходит счастливая, глуповатая ухмылка. И четыре шота водки тут ни при чем.
– Да, знаю. – Мой отсутствующий взгляд скользит по душному, переполненному помещению бара, который мы выбрали штаб-квартирой нашего торжества. В отеле цены на выпивку оказались настолько завышенными, что мы решили выбраться в город. И, согласно прошерстившему интернет Доновану, в этом убогом крошечном баре напитки по воскресеньям подают за полцены и при этом они на вкус не как моча.
Мне, впрочем, плевать на вкус алкоголя. Меня интересует только его эффект. Я хочу напиться. Напиться так, чтобы не думать о том, какой я конченый идиот.
Голос Касселя вытаскивает меня из мрачных мыслей.
– Тогда хорош дуться, как сучка, – приказывает он. – Чувак, мы чемпионы страны. Мы сегодня разбили «Йель». Мы уничтожили их нахер вчистую.
Все так. Финальный счет 2:0 в пользу «Северного Масса». Мы размазали наших противников, и я обязан быть счастлив. Нет, я, блин, обязан пребывать в экстазе. Мы шли к этому целый год, но я, вместо того, чтобы смаковать победу, расстраиваюсь из-за того, что у Каннинга есть девушка.
Да, ребята, Джейми Каннинг предпочитает женщин. Вот так сюрприз.
Вы скажете, что к этому моменту мне стоило бы усвоить урок. Я шесть лет лелеял надежду на то, что это влечение станет взаимным. Что в один прекрасный день его неожиданно перемкнет, и он подумает нечто вроде – хммм, да я же запал на Веса. Или поймет, что играет за обе команды, и решит попробовать с парнями.
Но ни одна из этих надежд не сбылась. И никогда не сбудется.
Все вокруг шутят, смеются, вспоминают свои любимые эпизоды финальной игры, и никто не замечает, что я молчу. Мои мысли, блуждая по кругу, снова и снова возвращаются к Джейми и его девушке, и к тому, чем они вчера занимались, пока им не помешал я.
– Пора повторить, – объявляет Кассель, оглядываясь в поисках нашей официантки.
Когда я замечаю ее за стойкой, то резко отодвигаю стул.
– Я закажу, – говорю парням и быстро уматываю от столика, пока они не успели спросить, с чего это я вдруг так расщедрился.
В баре заказываю нам выпить, затем кладу локти на исцарапанную деревянную стойку и рассматриваю расставленное на полках спиртное. Я весь вечер пил пиво, но им не напьешься. Мне нужно надраться по-настоящему. Мне нужно что-то покрепче.
Внутри меня все сжимается, когда мои глаза останавливаются на сверкающей бутылке бурбона – любимого напитка отца. Правда, тот бурбон, который покупает он, стоит в тысячу раз дороже бутылки на этой полке.
Я перевожу взгляд на ряд бутылок текилы.
Каннинг вчера пил текилу.
Мой взгляд двигается дальше. Виски «Джек Дэниэлс».
Да чтоб тебя… Похоже, в этом гребаном баре все до единой бутылки полны воспоминаний.
Прежде чем я успеваю остановить себя, воспоминания переносят меня в наш последний день в лагере, в момент, когда я, передав Каннингу фляжку, с насмешкой отпустил в его сторону тот злосчастный вопрос.
– Думаешь, я зассу отсосать тебе?
Он задумался на минуту, словно оценивая меня и взвешивая ответ.
– Думаю, очень плохая идея – говорить, что Райан Весли ссыкун.
– Точняк.
Он хмыкнул, но его глаза вернулись на экран ноутбука. Он снова дал мне сорваться с крючка. Но я не хотел срываться. Я хотел оторваться. С ним. И чем дольше мы обсуждали секс, тем крепче становилась моя уверенность. Я мог думать только о том, как прикоснуться к своему лучшему другу. Для меня это был не вызов. Это была чистая страсть.
Блондинка на экране, стоя на коленях, отсасывала одному парню, а второго ласкала рукой. Джейми сделал еще один глоток из фляжки, после чего передал ее мне. Поерзал бедрами, и я с трудом подавил дрожь. Объект моего желания сидел рядом со мной.
И был возбужден.
Его рука переместилась вниз и легла над резинкой шорт. Легким прикосновением он потер точку под своим прессом, словно у него там чесалось, но мне стало ясно, что он надеется на какую-то стратегическую перестановку.
Я проглотил виски. Для храбрости. Потом положил ладонь себе между ног.
– Меня это убивает, – сказал я, и это было самое правдивое мое признание за день. Я медленно провел ладонью по своему твердому члену. Вниз и обратно вверх. Я чувствовал на себе и на своей руке его взгляд. И от этого меня охватило настоящее безумие. К черту экран. Лучше я снимусь в соло, где единственным зрителем будет пара моих любимых карих глаз.
Мое сердце гулко забилось, потому что я понял, что собираюсь сделать.
У нас на озере было одно глубокое место, где мы любили плавать, а над ним – шестиметровый уступ. Помню, как-то раз я залез туда и, подобравшись к краю, потянул Каннинга за собой. Он не решался прыгнуть так долго, что в конце концов я не вытерпел и столкнул его вниз, а потом, хихикая, смотрел, как он винтом уходит под воду.
Но поступить так сегодня было нельзя. Я не мог толкнуть его вниз. Он должен прыгнуть сам.
Я облизал пересохшие губы.
– Мне реально надо передернуть. Ты не против?
Момент, пока он колебался с ответом, едва не убил меня.
– Вперед. Мы же моемся в одном помещении, верно? – Он издал смешок. – Черт, мы даже на толчках сидим рядом. Пусть там и стены.
Здесь между нами стен не было.
Я просунул ладонь под резинку и сжал свой изнывающий от желания член. Но наружу его не вытащил. Только медленно потянул на себя.
От удивления глаза Каннинга распахнулись, а потом вспыхнули таким, отчего из моих легких вышел весь воздух. Не неприязнью. Не гневом.
Возбуждением.
С ума сойти. Он завелся, глядя на то, как я мастурбирую. Ни один из нас больше не смотрел в ноутбук. Взгляд Каннинга был прикован к медленным движениям моего кулака под шортами.
– Ты тоже можешь. – Я ненавидел хрипотцу в своем голосе, потому что помнил о своем плане. – Давай. Вдвоем будет не настолько странно.
О, черт. Я был подобен змею-искусителю, что протягивает Еве яблоко. Или, скорее, банан…
Мгновением позже все дурацкие аналогии улетучились из моего глупого мозга – когда Джейми приспустил свои шорты и вытащил свой член.
Стоило мне увидеть его, и мое сердце затрепетало в груди. Он был розовым, толстым и совершенным. Он начал ласкать себя пальцами. Вверх-вниз, едва касаясь. Как же я завидовал этим пальцам.
Я взял в ладонь свои ноющие яйца и попытался сделать глубокий вдох. Грудь сдавило желанием. Он был совсем рядом, его бедро соприкасалось с моим. Я хотел наклониться и взять его в рот. Я хотел этого так отчаянно, что ощущал его вкус.
Его глаза снова смотрели на экран. Я почувствовал, как он шевельнулся, садясь удобнее. Мы оба все энергичней ласкали себя. Его дыхание стало сбивчивым, и, когда я это услышал, меня прошило новой волной похоти. Я хотел быть тем, кто заставит Каннинга задыхаться. Но внезапно его темп замедлился, и я поднял взгляд, чтобы узнать почему.
Видео закончилось. Выбранный мной ролик длился считанные минуты. И теперь на экране застыли превью с ужасным фото огромного женского зада.
– Хм… – Джейми даже издал смешок. – С этим дело не сделаешь.
Я почувствовал, как на меня снизошло осознание. В хоккее, как только появляется возможность пробить, хороший игрок обязан немедленно среагировать. Именно это в тот момент и произошло. Передо мной приоткрылось окошко шанса, и я настроился нырнуть в эту щель.
– Можешь потребовать свою награду, – прохрипел я.
Он жарко выдохнул, поглаживая себя.
– Бросаешь мне вызов?
– Ага.
Его кадык дернулся, когда он сглотнул. Эмоции в глазах мелькали так быстро, что я не успевал распознавать их. Нерешительность. Желание. Смущение. Желание. Раздражение. Желание.
– Ну… – Он хрипло рассмеялся. Замолк и откашлялся. – Рискни, если не слабо.
Его взгляд вновь встретился с моим, и я едва не кончил. Мой член, болезненно пульсируя, набух у меня в руке. Отвечая, я каким-то образом сумел придать своему тону небрежность, растягивая слова в характерной манере «плевать-я-готов-на-все», которая в половине случаев была чистой воды блефом.
– Что ж. Это обещает быть интересным.
На его лице появилась легкая паника, но я не дал ему времени отступить. Я слишком сильно его хотел. Я всегда хотел его.
Отпустив себя, я накрыл рукой его руку. Он напрягся, и на долю секунды мне показалось, что он вот-вот оттолкнет меня.
Я бы не стал его винить.
Но потом он разжал кулак, и моя рука осталась на его плоти. Я держал его член. Наконец-то. Он был горячим и твердым, а поросль мягких светлых волос на его лобке щекотала кончики моих пальцев. Я стиснул кулак, и его тело словно покинул весь воздух, его торс практически расплавился на матрасе. Мой рот превратился в пустыню, пульс барабанным боем отдавался в ушах.
Я прошелся ладонью по его твердому стволу, стараясь держаться так, словно ничего такого не делал. Потом сказал:
– Твою мать, кажется, я пьян. – Потому что это казалось правильным. Так создавалась иллюзия, будто единственной причиной происходящего был алкоголь. Алкоголь давал нам карт-бланш.
Моя уловка сработала.
– Я тоже, – глухо выдохнул он. Но его голос казался рассеянным и далеким.
Может, он и вправду был пьян. Может, его щеки раскраснелись от виски, а не от того, что моя вторая рука сдергивала его шорты. Возможно, его дыхание участилось из-за струящегося по кровотоку спиртного, а не из-за моих пальцев, сжимающих его ствол.
Не прекращая медленными движениями ласкать его, я опустился перед ним на колени. Меня колотило от неконтролируемого желания, моя эрекция тяжело покачивалась у меня между ног. Впрочем, я не обращал на нее внимания. Джейми дважды моргнул, когда я навис над ним, и я, оценивая его реакцию, всмотрелся в его лицо. Он не казался испуганным. Он выглядел возбужденным.
Я годами фантазировал об этом моменте. И не мог поверить, что все это происходит на самом деле.
– Чего ты ждешь, Райан? Соси.
Меня тряхнуло от неожиданности. Он называл меня Райаном, только когда высмеивал меня. И сейчас он высмеивал то, что я собирался взять в рот его член.
Боже.
Моя бравада дрогнула. Всего на секунду – пока я не увидел, как в ямке у его горла колотится пульс, и не осознал, что он нервничает и волнуется так же сильно, как я.
Я сделал вдох и опустил голову.
Захватил набухшую головку губами и всосал ее в рот.
В тот же миг его бедра дернулись и вырвался рваный вздох.
– О, боже.
Помню, как задался вопросом, отсасывали ли ему раньше. Шок и трепет в его голосе были такими неприкрытыми. Такими сексуальными. Но раздумывал я об этом недолго. До тех пор, пока он жарким шепотом не начал отдавать мне непристойные приказы.
– Еще, – пробормотал он. – Возьми еще. Целиком.
Я глубоко втянул его в рот, почти до самого основания, и, как только он застонал, отпустил, скользя вверх по длинной и твердой плоти, пока его член не заблестел от слюны. Легкими касаниями языка собрал проступившую на кончике влагу, и от его вкуса моя голова пошла кругом.
Я отсасывал своему лучшему другу. Это было так нереально. Это было то, о чем я столько мечтал, и фантазии не шли ни в какое сравнение с тем, каким оно оказалось на самом деле.
– Черт, да. – Каннинг начал двигать бедрами, когда я снова взял его в рот.
Я лизнул головку его члена, дразня и смакуя, затем вобрал глубоко в себя. Я не осмеливался взглянуть на него. Мне было страшно – я боялся, что, увидев мое лицо, он поймет, как сильно я вожделею его.
– Господи, Вес. Ты слишком хорош в этом.
Похвала опьянила меня. Безумие. Он вбивался мне в рот, потому что я возбуждал его.
Внезапно его пальцы оказались в моих волосах и, когда я всосал его так глубоко, как только мог, захватили их в горсть.
– О, боже. Не останавливайся. Дай мне оттрахать твой рот.
Каждая его хриплая просьба опаляла меня огнем. Я знал, что мне это понравится. Но чтобы и ему?.. Шизануться можно. Я ускорил темп, при каждом движении стискивая его ствол, наверное, даже крепче, чем ему нравилось, но он продолжал бормотать – быстрее, сильнее.
Я зажмурился, полный решимости заставить его утратить самоконтроль, заставить его ощутить ту же неодолимую, опустошающую потребность, что сеяла хаос в моем теле.
– Вес… – С его губ сорвался придушенный стон. – Твою мать, Вес, я сейчас кончу.
Его пальцы до боли вцепились мне в волосы, мышцы живота напряглись, а бедра задвигались подо мной быстрее. Через несколько секунд он застонал. Меж моих губ завибрировал хриплый стон, и он застыл, по-прежнему находясь глубоко у меня во рту, пока я глотал все до последней кап…
– Надеешься найти на одной из них надпись «закажи меня»?
Мужской голос возвращает меня в настоящее, и я слепо моргаю, не понимая, где я. Я все еще в баре, стою у стойки, уставившись на бутылки спиртного. Черт. Я реально вырубился. И возбудился, спасибо воспоминаниям о моей последней ночи с Джейми Каннингом.
Сглотнув, оборачиваюсь и вижу рядом улыбающегося незнакомца.
– Нет, серьезно, – продолжает он, и его улыбка становится шире. – Ты минут пять разглядываешь эти бутылки. Бармен уже отчаялся выяснить, что ты закажешь.
Бармен обращался ко мне? Наверное, он решил, что у меня не все дома.
А вот парень, стоящий рядом, выглядит более чем нормальным. Ему около тридцати. Потертые джинсы, футболка «Ramones», правая рука целиком забита драконами, черепами и прочим псевдокрутым дерьмом. Худой, тогда как мне обычно нравятся покрупнее, но анорексиком его тоже не назовешь. Не совсем в моем вкусе, но и не совсем не в моем вкусе. Для того, чтобы подцепить на ночь, вполне годится, и с учетом того, с каким интересом он рассматривает меня, я знаю, он согласится.
– Ты с ними? – Он указывает на столик «хоккейных курток».
Я киваю.
– Что празднуем?
– Выиграли сегодня «Замороженную четверку». – Я делаю паузу. – Студенческий чемпионат по хоккею.
– Да ладно? Ну тогда поздравляю. Значит, ты хоккеист? – Его взгляд задерживается на моей груди и руках, после чего снова возвращается на лицо. – Это заметно.
Да, он определенно будет «за».
Я бросаю взгляд на свой стол, и Кассель ловит мой взгляд. Заметив моего собеседника, он ухмыляется и, смеясь над чем-то, что сказал Лэндон, поворачивается обратно к парням.
– Так как тебя зовут? – спрашивает мой незнакомец.
– Райан.
– Я Дэйн.
Я снова киваю. Но не могу выдавить из себя ни капли флирта. Ни игривого замечания, ни прямого предложения перейти к делу. Сегодня я стал чемпионом – мне бы это отпраздновать. Пригласить Дэйна к себе в отель, повесить на дверь табличку «не беспокоить», чтоб Кассель понял намек, и оттрахать этого привлекательного чувака до потери его чертова пульса.
Но я не хочу. Это будет всего лишь попыткой выжить из себя Каннинга, и я знаю, что потом мне будет дерьмово.
– Извини, чувак. Мне надо вернуться к своим, – резко говорю я. – Было приятно поболтать.
Не дожидаясь ответа, быстрым шагом иду через бар. Не оборачиваюсь, чтобы узнать, не разочарован ли он, или проверить, не пошел ли он за мной следом. Хлопаю по плечу Касселя и говорю, что сваливаю.
Проходит еще минут пять, прежде чем у меня получается убедить его, что в меня не вселились инопланетяне. Я ссылаюсь на головную боль, сваливаю вину на адреналин, пиво, температуру, на все, что только выходит придумать, пока он, наконец, не бросает попытки уговорить меня остаться и не дает мне уйти.
До отеля кварталов двадцать, но, вместо того, чтобы взять такси, я решаю пойти пешком. Прогуляться, чтобы проветрить голову. Но спустя десять кварталов ничего не меняется. В моем сознании по-прежнему роятся мысли о Каннинге.
Я не могу прекратить вспоминать то, как он выглядел вчера. Взъерошенные волосы, румянец на щеках. Он или только потрахался, или собирался этим заняться. И его девушка… Горячая миниатюрная крошка с большими голубыми глазами. Он всегда западал на таких малышек.
Стиснув зубы, я выталкиваю ее из головы и вспоминаю, как Каннинг и я прощались.
Без тебя все по-другому.
Мне показалось, он говорил искренне. Черт, а почему нет? Мы провели в «Элитс» лучшие летние месяцы наших жизней. Один минет едва ли мог перечеркнуть все его светлые воспоминания.
Засунув руки в карманы, я останавливаюсь на переходе и жду, когда загорится зеленый свет. Спрашиваю себя, увидимся ли мы когда-нибудь снова. Наверное, нет. Скоро мы оба закончим колледж. Начнется взрослая жизнь. Он останется на Западном побережье, я уеду на север в Торонто. Наши пути вряд ли пересекутся.
Может, это и к лучшему. Мы виделись на этих выходных всего дважды, но жалким двум встречам каким-то образом удалось стереть четыре года, что я потратил на попытки забыть его. Ясно как день – я не могу быть рядом с Каннингом и не желать его. Не желать большего.
Но, черт, мне мало этих двух встреч.
Недолго думая, хватаю сотовый, торможу у газетного автомата и, прислонившись к его металлической стене, открываю браузер. Какое-то время сайт грузится, но как только это, наконец, происходит, я сразу перехожу на страницу контактов, а там нахожу телефон директора лагеря. Он меня знает. Я ему нравлюсь. Черт, он четыре года уговаривал меня к ним вернуться.
Он не откажет, если я попрошу.
Я нажимаю на номер. Колеблюсь с зависшим над кнопкой вызова пальцем.
Я эгоистичный ублюдок. А может, гребаный мазохист. Каннинг не может дать мне то, чего я хочу, а я не могу заставить себя не хотеть его. Я хочу любую малость, которую смогу получить. Разговор, шутку, улыбку – все, что угодно. Может, стейка мне не видать, но, черт, я буду рад и объедкам.
Просто… просто я пока не готов отпустить его.